"Если
заниматься туризмом, то всерьёз и надолго"
Вспоминает Анатолий Павлович Вязовцев -
руководитель команды "Восхождение":
- Когда Спектор Семён
Исаакович предложил мне покатать инвалидов-колясочников по лесу (мы
к тому времени уже друзьями были) я ему говорю: "Понял, что сам-то
сказал?.. Как это так, в лес свозить и всё? Если с инвалидами
заниматься туризмом, то всерьёз и надолго". Вот всерьёз занимаемся
уже пятый год, надолго ли? Не знаю.
22 февраля, в последний день
Масленицы и накануне Дня защитника Отечества инвалиды Кировской
районной организации ВОИ смогли убедиться, что команда "Восхождение"
во главе с Анатолием Вязовцевым занимается туризмом с инвалидами
"всерьёз и надолго".
28 человек, из них пятеро на колясках, весь
день провели "среди берёз и сосен". Многие впервые посидели у костра
в чуме, погладили красавцев маламутов… Конечно, какая масленица без
чучела, охваченного живописным огнём, без блинов, шашлыков, песен и
частушек!
Но гвоздь программы - поезд из пяти саней, ведомый
неутомимым "Бураном" по лесам, горкам и перелескам, спуск в пещеру,
чёрные жерла колодцев в окрестностях посёлка Медный и захватывающие
рассказы самого Анатолия Павловича, которые перенесли нас в глубь
веков и тысячелетий:
- Здесь же уникальное место: горы, стекается вода,
речка Патрушиха проходит. И сюда не только вода стекается, но ещё и
холод. А тут выше города где-то на 60 метров. Поэтому-то речка идёт
на Уктус, в Исеть, потом - в Тобол, Иртыш, Обь и в Ледовитый океан.
И между речкой и гаражами мы собираем белые грибы…
Так вот, метеорит так сильно ударил, что земля
разошлась такой подковой и получилась гора в виде цирка. А он в
землю так сильно ударил, что трещина в земле образовалась… и вышла
лава, и получилась ещё одна гора - Центральная. Вот как камушек в
воду бросишь - сначала ямка, волны расходятся, а потом такой бугорок
получается, и здесь также. И в том месте, где вышла лава, там и
полезные ископаемые…
До сих пор люди копают лазуриты, возможно, агаты. И
медь ещё добывали древние манси, древние башкиры, делали котлы,
стремена для лошадей и так далее. И посёлок называется Медный. Но
так как техники не было большой, то медь добывали в малых
количествах. А тут пришла война Великая Отечественная, было не до
этих бедных медных ископаемых, но здесь был торф.
Торф был нужен для отопления печек, так как всё дерево
шло на войну, на блиндажи, на топку паровозов, потому что Донбасс у
нас заняли фашисты, а угля нигде больше не было, а паровозы нужны.
Так как угля не было, нужны и дрова, поэтому много дров с Урала шло
на войну. И для того, чтобы мосты восстанавливать, и для того, чтобы
блиндажи строить, и для того, чтобы паровозы топить. А народ печки
топил торфом. Здесь торфопредприятие работало до 70-х годов. И вот
там, где мы с вами были, прямо по этому месту шла узкоколейка.
Может, кто-то ещё помнит, что на ВИЗ ходил по узкоколейке паровозик
с двумя-тремя вагонами и возил людей в сады.
Сейчас мы с вами сюда спустимся, это рукотворное дело,
это уже древние манси, башкиры копали, добывали здесь медь, делали
себе утварь, ножи, щиты… а потом, уже в советское время, стали тоже
добывать медь, там вон колодцы есть, мы туда подойдём, посмотрим.
Там, в той стороне, Чусовское озеро, город - вон там.
Вы на тот
край пойдёте, а вот вниз, вы уже решите сами, будете спускаться или
нет? Я верёвки брошу, чтобы людям полегче было. Вот здесь Марина
Викулина и Саша Гоголев спускались на колясках, вот на этих санях,
только с велосипедными колёсами. Буквально висели вниз головой,
выезжали под мост, а потом по той скале, по вертикальной, уже в
специальном кресле поднимались на верёвках, на жумарах. Мы там
вывешивали верёвки, вот ребята поднимались. Говорят, получали
огромное удовольствие.
…Здесь, в пещере, Змей Горыныч живёт, к нему в гости
приходит Соловей-разбойник. Заходите, заходите, налево -
двухкомнатная квартира, направо - однокомнатная, а прямо - там зал
приёма…
Ну, давайте семейный портрет возле мостика…
Колодцы видите? Они тоже были глубокие, тоже там
находили трупы, и частично завалили, осталось два колодца, а внизу
там уходят в стороны штреки… Здесь стоял ворот. Ворот крутили и в
бадье человека опускали и медь поднимали наверх. Так что вот до сих
пор сохранилось. Я не знаю, исследовали это или не исследовали, но
вот в таком состоянии это уже много лет, и в июле там внизу ещё снег
лежит. Я туда не спускался, всё некогда. Видите, сруб
сохранился…
Не меньшее впечатление оставила экскурсия по
дому-терему, сработанному золотыми руками Анатолия
Павловича:
- Печь экономная, потому что у неё два поддувала. Вот
когда поддувало открыто и печка топится, то воздух заходит из
комнаты в печку. И в это же время в комнату воздух тянется с улицы,
и поэтому, сколько ты топишь печку, столько холодный воздух тянется…
Так вот, чтобы этого не было, я с той стороны вывел в коридор трубу.
И у нас там второе поддувало. То есть, мы то поддувало открываем,
печка топится, а воздух из комнаты не забирается.
И вот где-то
таких вот поленьев (это осина, кстати говоря, не берёза, берёзу мы
экономим, а осина просто стоит на корню сухая, и я за ней езжу
потихоньку…) один раз подложили 3-4 полена, и второй раз два полена
подбросили и всё, хватает на сутки.
В принципе, здесь как? Здесь
- восходящий поток, потом - нисходящий, потом идёт двухканальная
система, чтобы площадь соприкосновения газа была больше. В принципе,
это колпаковая печь, и там внутри стоят столбики, которые тоже
аккумулируют тепло. И потом он уходит вот по тому коробу, боров его
называют, и, наконец, уходит в трубу… Здесь вот три трубы: с той
стороны камин и ещё труба из мастерской.
Когда печку делаешь, то
предусматриваешь всё практически, чтобы чистить, и топить, и золу
выгребать. Но чаще всего прожигаю газетами. Ведь газеты делается из
осины, а у осины и у ёлки очень длинная искра, потому что есть такие
капсулы внутри древесины. Капсула взрывается, вот и трещит осина, и
трещит ёлка. И от треска искра улетает далеко и поджигает сажу. А
сажа - это чистейший углерод, и он горит только в присутствии
большого количества кислорода. И, значит, газету засунул, и
получатся гул по всем каналам: сажа сама себя зажигает, и идёт
дальше, дальше огонь.
…Посиди за столом, за которым 7 лет обедал Аркадий
Гайдар! Можешь его повернуть, открыть скатёрку и так далее… Посмотри
на него. Этот стол из дома Гайдара. Ведь когда во времена
перестройки началась всякая приватизация, какой-то мужик подсуетился
и купил это здание себе, и, по слухам, начал там делать подпольный
первый у нас в Екатеринбурге публичный дом. И стал всё выбрасывать
оттуда… а рядышком был флигелёк, мы там устроили Школу народной
культуры, где обучали ребят не только общеобразовательным предметам,
а обычаям, традициям, ремёслам русского народа. И вот когда они
стали выбрасывать, я, что мог, подобрал. Это дом до сих пор,
по-моему, ещё не сгорел, не сожгли… Есть фотография, где-то я видел,
Гайдар сидит, по-моему, с Бажовым, и они вот за этим столом обедали.
Я стараюсь его не реставрировать, потому что драгоценность его
потеряется.
А этот стул я называю "Расстрельный", потому что он
из здания ФСБ, чисто дубовый. В каком уж он там кабинете стоял…
…А вот эта картина, я вообще нашёл её на мусорке, -
без рамы, порванная в нескольких местах, и показал её художнику
Альберту Туманову, мы с ним давнишние друзья. Он говорит: "Слушай,
так это рука Волкова… это последний настоящий реалист. Где ты её
взял?" Я говорю: "Нашёл на мусорке. Она под снегом была, маленький
уголок я увидел, я понял, что это картина. А с той стороны, она была
рваная, я её так отреставрировал, что незаметно…" А вот здесь,
видишь, надпись, ещё химическим карандашом написано было, что
монтажный техникум, вот есть такой на Декабристов… Так вот, во дворе
у них там стояла, во-первых, столярка, в которой я работал, а
во-вторых, - здание от трансформаторной будки, оно уже было без
крыши, её превратили в мусорку внутри. Так вот выбросили, и где-то
здесь, если хорошо присмотреться, написано "Волков".
Завершающий рассказ Анатолия Павловича у костра в
чуме:
Ну, садитесь, расскажу. В чуме всегда горит огонь.
Стены из шкуры или из брезента в несколько слоёв. Когда огонь горит,
стены нагреваются, и поэтому тяга существует постоянно. Если очень
большая дыра наверху, то быстро всё вытягивает, и дров не
напасёшься, а в тундре с дровами тяжеловато. Чум вот этот поставлен
слишком высоко. Настоящие чумы немножко пошире делаются.
Таких
"сидушек" в настоящем чуме нет, у них шкуры оленей. Оленья шкура - у
неё мех отличается от, например, меха собаки тем, что внутри каждого
волоска пустота, то есть получается трубка. А трубку сжать
невозможно, и поэтому как бы ты не сжимал шкуру северного оленя, её
не сожмёшь, она всё равно тепло хорошо сохраняет.
Вот говорят:
шуба греет. Греет не шуба, греет тело человека, а шуба сохраняет
тепло. Кстати вот, такой же ворс с трубкой ещё у нескольких
животных. Это у белого медведя и у верблюда, как ни странно. Но
верблюд спасается от жары, а медведь сохраняет тепло так же, как
северный олень. Так вот, если взять шкуру северного оленя, ну, мне
просто лень пойти, на бане у меня есть шкура северного оленя, я могу
дать вам потрогать руками, но это в следующий раз тогда. Если
положить штук 5, 6, 8, 10 друг на друга, получается вот полметра
высотой постель, и какая бы вечная мерзлота не была под нами, всё
равно тепло…
Ну, это я начал с отверстия, там в потолке. Значит,
если стены тёплые, тяга хорошая, а от костра инфракрасное излучение
от стен отражается, и мы сидим лицом к огню, а стена у нас тоже
греется за счёт того, что отражается тепло от противоположной стены.
Ну, я всех правил не знаю, знаю только, что с правой стороны стол
хозяйки, потом место хозяина, здесь место для гостей, здесь место
для стариков, а левый угол считается "поганый угол", тут обувь
стоит, ведро с отходами. Собака, если заходит, то она тоже в левом
углу. Щенки здесь могут быть. Вот так.
Входом чум всегда
устанавливается на восток, потому что Земной шар вращается, если
сверху посмотреть, против часовой стрелки, и ветра почему-то также
закручиваются, западные ветра. То есть, если ветер с запада, то
чтобы он не дул во вход, чум входом ставится на восток.
Так как
спички - это проблема, это дефицит, то лучше огонь поддерживать, чем
заново зажигать. И если в городской квартире радиаторы всю зиму
греют, то, наверное, и здесь надо всю зиму поддерживать тепло,
поддерживать огонь.
Вот здесь у меня одна проволока висит, а в
настоящем чуме несколько жердей протянуты, и на жердях висят ткань
или шкуры, которые отделяют отдельные места существования каждого
жителя чума, потому что всё-таки надо побыть одному. Многокомнатная
квартира получается. На полу - тоже шкуры.
У нас вот я только в
этом году пол постелил. Здесь была земля, и люди заходят, на ногах
снег, снег здесь подтаивает, обувь пачкается, а потом я приглашаю их
садиться в снегоход и с грязными ногами в этот спальник. А такой
спальник где постирать, как? Вот мне приходится летом заводить
кёрхер, кёрхером мою, стираю, потом вывешиваю, в общем - сплошная
беда.
Я, конечно, к чукчам отношусь очень хорошо, потому что мы
вот, городские, не сможем жить в таких условиях, в каких живут они.
Это просто уникальные люди, что вот они выживают, заводят детей,
выращивают их, ещё успевают и песни сочинять…
Людмила Чарушникова:
- Анатолий Павлович,
огромное вам спасибо за такую чудесную прогулку, катание на санках,
знакомство с ущельем, с колодцем, спуск и подъём по верёвке. Это так
экзотично, настолько экстремально, это здорово! Спасибо вам
огромное, Анатолий Павлович, и, если можно, - я всегда в команде.
Накануне 23 февраля Валентина Сулик от имени всех
женщин призналась защитникам Отечества в любви:
Двадцать третье февраля!
Красный день
календаря,
Это праздник всех мужчин
Нам он всем
необходим.
Вы - защита и опора
Для семьи и для страны
И все
женщины бесспорно
Признаются вам в любви!
Славят: сына, мужа,
брата
Кто служил и не служил
Всё равно: Вы все - солдаты!
И
стране своей нужны!
Чтоб в годину испытаний
Нас могли бы
защитить!
Если надо - рядом встанем,
Чтоб врагов всех
победить!
Вам желаем мы:
Здоровья, любви, счастья,
Долгих
лет…
И весёлого застолья,
В жизни - только лишь ПОБЕД!
Подготовил Евгений Арбенев
Фото
автора
